Бесики - Страница 32

Что это может означать? Если он замышлял против нас что-нибудь враждебное, тогда его поступок понятен. Но ведь он прибыл сюда как друг наш, и братание наших солдат с русскими его должно было бы радовать.

Не знаю, обидело ли его что-нибудь или по другой причине, но он был очень раздражён. Многим из своих командиров генерал совершенно беспричинно объявил выговор и с нами вёл себя достаточно высокомерно. Очень трудно вести с ним беседу через двух переводчиков. Рейнегс заболел брюшным тифом и поэтому не может нам служить. На совете решили завтра утром двинуться через Ташискари и Ацкури.

Вечером, тайно, пришёл ко мне майор Ременников и сказал, что русские офицеры недовольны поведением графа. Он неоднократно вёл себя недостойно с нами и не меняет своего грубого обхождения. Ременников умолял меня не слушаться советов графа, так как он по своей природе предатель, пришелец из чужой страны, у русских он служит только для своих выгод, а заботиться о грузинах он не будет и подавно. Он рассказал мне ещё многое, нелестное для Тотлебена. Я ему выразил благодарность за сведения».

Тут Дареджан прекратила чтение, так как остальная часть письма касалась её домашних дел и других мелких распоряжений.

В зале вдруг заговорили все вместе. Каждый желал высказаться по поводу услышанного.

Встали со своих мест дамы, одни беседовали группами, другие подходили к царице, поздравляли её с благополучным путешествием царя и хвалили воинское искусство царевича Левана. Их лица сняли радостью так же, как отливали блеском парчовые платья. Особенно радовалась Анна. Когда она услыхала об успехах Бесики, на её щеках выступил густой румянец. Чтобы скрыть волнение, Анна стала нюхать платок, надушённый французскими духами. Оглядевшись кругом, она уверилась, что внимание окружающих было обращено на царицу, и успокоилась.

Все надеялись, что царь в этой войне победит. Такого количества войск, как теперь, никогда не было у Ираклия. В войске союзников было около одиннадцати тысяч человек. Больше вряд ли сможет выставить ахалцихский паша, и победа Ираклия обеспечена. Когда Ахалцихское ханство будет присоединено к Грузии, прекрасный край вернётся в лоно отечества.

Иасэ Амилахвари в восторге хлопал себя по колену.

— Вот так и должно быть! В добрый час!

— Это так, но… — Чабуа не разделял восторга Иасэ и в раздумье тёр лоб.

— Неужели ты сомневаешься в победе Ираклия? — запальчиво воскликнул Иасэ и обратился к Иоанну Орбелиани: — А ты что скажешь, Иоанн?

— Клянусь Ираклием, что я не вижу повода для сомнений, — ответил Иоанн и провёл рукой по усам.

— Не знаю, почему Чабуа хмурится? Словно он из письма царя узнал нечто такое, чего мы не уразумели. Если тебя возмущает нахальство графа, то будь покоен: Ираклий объезжал и более норовистых скакунов, чем этот Тотлебен.

— Маленькая туча часто несёт сильный град, — ответил Чабуа. — По тону царя заметно, что он недоволен. Если письмо написано сдержанно, это не значит, что там не было сильной грозы.

— Эх, уважаемый, бывает, что гром гремит, а дождя нет. Ты слышал эту пословицу: быки могут бодаться, но если покажется волк, они вместе бросаются на него? В лечебнике Ходжа написано: если у человека от солнечного удара заболит голова, у него начинает учащённо биться сердце, и он способен наговорить много злого, но немного погодя, после того как он смочит голову холодной водой и боль пройдёт, у него меняется настроение. Может быть, и этому человеку, приехавшему из чужих краёв, ударило в голову весеннее солнце, и если у него сегодня плохое настроение, то завтра оно может измениться.

— Правду говоришь ты, мой Иасэ, — сказал с улыбкой Теймураз Цицишвили, затем обратился к Чабуа: — Почему сокрушаешь ты нам сердце, не лучше ли предаться веселью, когда царь так удачно ведёт это большое дело?

— «Радость чувствовать приятней, испытав сперва беду», прекрасно сказал Руставели, — ответил Чабуа, встал и направился к Анне.

Анна в группе женщин была увлечена весёлой беседой и чему-то от души смеялась. При приближении Чабуа дамы смолкли.

— Анна, если вы собираетесь вернуться домой, я вас провожу, пойдёмте вместе, — сказал Чабуа Анне и нахмурился: он злился на дам, потому что они избегали его общества. В каком бы весёлом настроении ни были дамы, достаточно было появиться Чабуа, как веселье прекращалось.

Анна переглянулась с собеседницами и нехотя встала. Ей хотелось побыть ещё во дворце, но она не решалась отказать Чабуа.

— Конечно, иду, — ответила Анна, — Хорошо, что вы напомнили мне, а то я чуть не забыла о Димитрии.

Она попрощалась со всеми и поспешила к дверям, у которых её ждали Чабуа и Майя.

Все трое покинули дворец и через западные ворота вышли на Авлабарскую площадь.

Солнце уже садилось и мечами лучей пронзало разорванные облака. По пыльной дороге со скрипом ехали арбы с пшеницей. Купол церкви Мелика устремлялся ввысь, словно желая утонуть в небе.

Они пошли по улице, тянувшейся вдоль садов, и направились к Метехскому мосту. Анна и Майя перешёптывались. Приподняв по обыкновению плечо, Чабуа медленно шагал рядом и в узких проходах предупредительно пропускал их вперёд. Чабуа остановился только у Метехского моста и вдруг, словно отвечая самому себе, громко сказал:

— С царём обязательно что-то случится!

Удивлённая Анна взглянула на него и спросила:

— Что вы хотите этим сказать, Чабуа?

— Вот чувствую, что с царём что-то случится. Всемогущий бог, избавь нас от беды!

Чабуа снял шапку и перекрестился.