Бесики - Страница 117

117

Когда хан узнал, что Бесики направляется в Шираз, он дал ему свежих лошадей и послал с ним свой собственный отряд, который сопровождал посольство до Нахичеванского ханства. Поэтому Бесики счёл возможным отослать назад большую часть свиты и взял с собой только тридцать человек.

Нахичеванский хан и Беглар-бек тавризский также встретили Бесики с почётом и послали с ним для охраны свои отряды.

Самым опасным оказался путь от Тавриза до Хама-дана. Несколько раз на отряд нападали курды. Однако испытанные в боях грузинские воины так легко отражали разбойничьи нападения, что отряд ни на один лишний день не задержался в пути.

К жаре понемногу привыкли. Зной уже не так мучил людей и лошадей. Кайхосро уверял Бесики, что спасает их сухость воздуха. В сыром климате они просто задохнулись бы от жары.

— Далеко ещё до Шираза? — спрашивал Бесики.

— Далеко! — отзывался Кайхосро.

— Ну и необъятная страна!

— Ты мало ещё видел на своём веку! Проехался бы по Хорасанской пустыне до Шах-Джанабада, вот тогда сказал бы, что конца краю нет этой стране! Да и зной там, как в аду. За глоток воды жизнь отдашь. Недаром у нас в Грузии пожелать человеку попасть в Джанабад — значит проклясть его. Попадёшь туда — с жизнью простишься. Ветер там такой горячий, что можно подставить вертел с мясом и изжарить шашлык!

— А ты бывал там?

— Где я не бывал! Объездил весь Иран, видел Афганистан, даже до Индии добрался.

По пути Кайхосро рассказывал Бесики о виденных им в Арабском море рыбах с длинными и острыми, как мечи, носами, одним ударом которых они разбивают дно кораблей; о чародеях Индии, которые подбрасывают в воздух канат и поднимаются по нему, разрезают человека на куски и потом оживляют его игрой на свирели.

И ещё много чудесного рассказал Кайхосро.

Бесики не раз приходилось слышать такие рассказы, но сейчас они доставляли ему особенное удовольствие. Когда перед ним постепенно вырастал какой-нибудь персидский город с огромными куполами мечетей, с высокими минаретами, с башнями, крыши которых напоминали луковицы, и с богатыми дворцами, — рассказы Кайхосро приобретали особый интерес. Всё в них начинало казаться действительностью — и правда и выдумка.

В больших городах и на перепутьях дорог Бесики останавливался вместе со своей свитой в караван-сараях. Хозяева этих заведений с большим почётом принимали посла Эрекле-хана. Ему и его спутникам отводили для ночлега лучшие комнаты. Как бы ни были заняты хозяева, они бросали все дела ради беседы со столь уважаемыми гостями.

Все города по пути были похожи друг на друга; ни один из них не был лучше Еревана и Нахичевани, а с Тбилиси они и вовсе не могли сравниться ни по красоте, ни по величине, ни по богатству. Но стоило Бесики увидеть перед собой Исфагань, как он тотчас почувствовал несравненное величие этого могущественного города.

Не было конца рынкам, караван-сараям, дворцам и громадным мечетям с высокими куполами и минаретами. Здания, покрытые синей эмалью и золотом, сверкали так, что слепили глаза. Улицы были полны народу; здесь были купцы в дорогих одеждах, оборванные дервиши, скромные разносчики товаров; на этих людных улицах можно было встретить представителя любой национальности — русского, француза, испанца, немца или англичанина. Одни приехали искать счастья, другие — торговать, третьи — просто путешествовали. Без конца тянулись караваны, верблюды звенели колокольчиками. Носилки с золотыми шатрами, казалось, плыли над морем людских голов. В носилках восседали длиннобородые, осыпанные драгоценностями вельможи или закутанные в чадры женщины.

Впервые Бесики увидел слона, которого погонял чёрный, как негр, индус.

Бесики был ослеплён всем этим великолепием. Но ещё больше поразило его то, что появление грузин среди этого людского моря было всеми замечено.

Со всех сторон неслись возгласы:

— Гюрджи! Гюрджи! (Грузины! Грузины!)

Это неожиданное внимание ободрило Бесики, и он преисполнился гордости. Окинув взглядом свою свиту, он убедился, что грузины в самом деле выделяются в толпе изяществом и красотой. Лица их, почерневшие от загара, были отмечены печатью благородства.

В караван-сарае, где грузины остановились для отдыха, у них нашлись знакомые иранские купцы, бывавшие в Тбилиси. Все они с интересом расспрашивали Бесики и его людей о Грузии; каждый из них жаждал ещё раз побывать в этой прекрасной стране.

Вечером Бесики и Кайхосро прошлись по городу. Кайхосро уверенно пробирался по улицам Исфахана; ему знакомы были все достопримечательности города. Сначала они направились к центру города, где возвышалась большая мечеть. Бесики удивился своеобразной архитектуре Исфахана. Каждый рынок, каждый квартал были обнесены высокой стеной. Казалось, город состоит не из зданий, а из собранных вместе укреплённых крепостей.

Каждый такой огороженный квартал или рынок имел большие ворота. Народ собирался на тех улицах, которые выходили к городским воротам; остальные же были безлюдны и казались вымершими.

Друзья осмотрели мечеть, прошлись по некоторым кварталам и только что собрались повернуть обратно, как в одной из узеньких улочек наткнулись на женщину в чадре; при виде их женщина замедлила шаг, остановилась, испуганно оглянулась и, убедившись, что кругом нет никого, спросила Бесики:

— Вы грузины?

— Да, грузины. А ты кто?

Женщина на мгновение приподняла чадру, и перед ним предстала красивая черноглазая девушка лет семнадцати. Но прелестное лицо её было залито слезами; она пыталась что-то сказать, но не могла.

117