Бесики - Страница 128

128

Царю Ираклию от рождения 52 года, росту среднего, лице имеет продолговатое, жёлтое, глаза большия, борода небольшая (Грузины бороду не бреют), весьма хитр и великой наездник. А как он много лет жил при Шах-Надире и с ним в походах был, то все обычаи и обхождения у себя завёл и во всём старается Персии подражать. Имеет семь сыновей и шесть дочерей. Владеет с 13 лет, и при жизни отцовской он почти всем правил. Персидских ханов, окружающих его землю, содержит в страхе и не в согласии. В случающихся раздорах он бывает у них посредником, за что каждый хан присылает Ираклию подарки. А ежели зделается между ними война, тогда одному даёт он несколько своего войска, и противный считается побеждённым. Войско Грузинское в том крае славится храбрым, а более царь наездником и предводителем. Он может в поле поставить войска пеших и конных тысяч пятнадцать (оставя часть на защищение своей земли от Лезгин), а в случае нужды и более; четыре пушки при войске возит. Там всякой стрелять умеет и ружьё у всякого есть, и каждой на войну всегда готов. Царь без пистолета, которой у него за кушаком, никуды не выезжает, а когда неприятель близко, то и ружьё имеет за плечом. Ежели дойдёт на неприятеля ударить, то первой он с саблей поскачет, ибо без нево не с такою запальчивостию воины скачут. Платье носит всегда богатое и шапку обвивает кушаком на персидской образ, пышность весьма любит и двор его наполнен чиновными людьми по обряду персидскому, от чего недовольно скопить богатство, но ещё живёт в раззорение своих подданных. Повеление какое бы ни было, — в город или в деревню, то царь сам подписывает приказ и печать кладёт. Но, видев печать ево, иногда повелений не исполняют в надежде той, что когда за неисполнение дойдёт до наказанья, то он успеет уйтить…

Грузины Греческого закона, наместник Патриаршей есть (а по их названию Каталикос) Каталикос, брат двоюродной царю Ираклию, 7 лет как он возвратился из России, имел Владимерскую епархию; Архиереев и попов множество, только иному Архиерею с нуждой пропитание есть; наружно кажутся все богобоязливы и посты крепко содержат, но внутренно лицемеры. А как они без просвещения, то и заключают: лучше обидеть человека, нежели в пост мясо есть. В церквах молятся в шапках, а большая половина сидят, а иныя во время службы и спят (что я сам видел), но как я при царе оное осуждал, то в бытность мою в церкове, не видывал более в шапках и сидяших.

Храмы в Тифлисе не совсем бедны, а в деревнях и местечках — в беднейшем состоянии, в редкой церкви есть царские двери, а большое украшение состоит вдвух образах Суздальского писма. (За монастырями хотя и есть деревни, но как оброк с них збирают Архиереи, то и употребляют их на своё содержание и прихоти, а церкви без всякого поправления остаютца.) Монастырь Мцхета — на Куре выше Тифлиса 15 вёрст. Тут, прежде Тифлиса, многолюдной был город, церьковь — лучшее здание в Грузии и довольно велика, не менее Успенского в Москве собора, вышиною же превосходит; вся из тёсанной плиты складена и железа ни золотника нет, девятой век стоит и начала обваливаться, ибо более ста лет без всякого поправления… Во многих видел я в опустошённых и развалившихся церквах остатки стенной старинной живописи. А по многим развалинам видно, что Грузия была богатое и сильное государство.

В Борчале через Дебеду реку зделан мост каменной на сводах без железа, не много менее Московского каменного моста, на концах онаго мосту зделаны комнаты с каминами для проезжающих, а под мостом конюшни и прочее для отдохновения караванам (я нарочно ездил смотреть сей мост).

В Грузии католиков и армян очень много, первыя патеров и церкви имеют, а последняя главной торг производят, жиды есть, только не много. Жители Грузии и Кахетии вообще люди военные, но Кахетинцы храбростию первых превосходят, у всякого почти поселянина есть ружьё, стрелять и на лошадях ездить мастера, образ их войны не регулярной.

Земля везде хлебородная, по большой части пшеницу и ячмень сеют, ржи и сорочинского пшена не сеют, пахать далеко от жилищ их или деревень не могут, боясь нападения Лезгин или Дагестанцов, кои разбойническим образом на, пашнях и полях берут их в полон и продают туркам, Кабардинцам и Кубанцам, а иногда и из землянок их таскают. Сему наиболее причиной Грузинское между собой несогласие, ибо не только деревня деревни, но и сосед соседу, которого берут в полон, не помогает, а сверх того много случается, что по ссорам и злобе приводят сами в свои деревни Лезгин. В Картлии лесу мало, да и тот на горах растёт и жители в дровах великую нужду претерпевают, ибо за страхом от Лезгин не только боятся в лес ездить, но и отойтить от своей деревни на версту, — в таком великом страхе живут, что ни для пашни, ни для другой какой бы то ни было нужды от землянки своей на 50 сажен без ружья непойдет, кажется, что они в младенчестве с молоком страху напились; мне самому над моим конвоем случалось видеть, ежели скажут, что Лезгины, то у всякого, хотя и превосходящее было бы число, страх на лице виден. Кахетию хотя Лезгины и раззоряют, только нестоль сильно как Картлию, потому, что народ в Кахетии дружнея и храбрея, и положение земле даёт им креп-кия места; иногда Кахетинцы сами делают набеги в Дагестан и увозят людей, и скот отгоняют.

Из Грузин может быть хорошая пехота и егери, ибо стрелять мастера, ходить легки, пищи более не требуют как один хлеб. В Грузии вод весьма довольно и воды студеныя текут по каменьям, ключей великое множество из рек наибольшая река Кура впадает в Каспийское море. Арагва впадает в Куру, Ляхва большая и Ляхва малая и Ксани — реки небольшия; лодок и челноков, за быстротою рек, Грузины неимеют.

128